Реджеп Тайип Эрдоган.
Верховный избирательный совет Турции 30 марта объявил имена кандидатов для участия в президентских выборах, запланированных на 14 мая. Основные из них — действующий президент Реджеп Тайип Эрдоган и лидер Народно-республиканской партии (НРП) Кемаль Кылычдароглу. Первый с 2003 по 2014 год занимал кресло премьера республики, а с 2014-го и по настоящее время руководит Турцией на посту президента. Эрдоган баллотируется от Общественного альянса, в который помимо возглавляемой им правящей Партии справедливости и развития (ПСР) входит в том числе правая Партия национального движения (ПНД). За Кылычдароглу, позиционирующего себя бескомпромиссным борцом с коррупцией, стоит альянс, куда входят возглавляемая им НРП, Партия добра, Партия будущего и Партия счастья. Возможности основных участников президентской гонки оценил в интервью «Парламентской газете» глава Центра изучения Ближнего Востока и Центральной Азии Семен Багдасаров.
— Семен Аркадьевич, нынешняя президентская кампания в Турции отличается от предыдущей в 2018 году?
— Конечно. Тогда у Эрдогана был абсолютный авторитет. Ни один серьезный политик не выставлял свою кандидатуру. Сейчас это другие выборы. Впервые Эрдоган стоит перед порогом возможного поражения, что для него будет означать не только окончание политической жизни, но и более серьезные последствия.
— С чем связано, на ваш взгляд, падение рейтинга Эрдогана?
— Во-первых, люди просто устали. Во-вторых, в Турции страшная гиперинфляция, и третьим фактором можно назвать разрушительное землетрясение. Опять же коррупция. Выясняется, что дома строили за взятки, при этом не соблюдали закон.
Семен Багдасаров
— Каков, на ваш взгляд, расклад сил перед днем голосования?
— У Кемаля Кылычдароглу есть определенные преимущества, но при всем том действующий президент Эрдоган может рассчитывать на второй тур, где и будет все решаться. Очень многое зависит от того, за кого будет голосовать электорат прокурдской Демократической партии народа, который, как правило, на выборах составляет от 10 до 12 процентов избирателей.
— У кого больше шансов получить эти голоса?
— У Кемаля Кылычдароглу. Но у него могут возникнуть проблемы, и часть голосов все-таки уйдет Эрдогану — из-за того, что Кылычдароглу — представитель религиозного меньшинства алевитов. И еще много есть нюансов такого рода.
— А на исход голосования политические предпочтения проживающей в Германии крупнейшей турецкой диаспоры могут повлиять?
— Сложно сказать. В Германии проживает как достаточно религиозный электорат Эрдогана, так и умеренно-религиозные сторонники Кемаля Кылычдароглу.
— И кто, по-вашему, победит?
— Шанс поражения у Эрдогана очень высок, но как все завершится — это вопрос сложный.
— Россия как-то выстраивает работу с оппозицией? Мы готовы к возможному проигрышу Эрдогана, с которым связано множество договоренностей в экономической сфере?
— С оппозицией в Турции мы не выстраиваем никаких отношений. Хотя в 2019 году был первый звонок: в трех крупных турецких городах — Стамбуле, Измире и Анкаре — победили представители Народно-республиканской партии, то есть партии Кемаля Кылычдароглу. Но с оппозицией мы не работали вообще, а вот американцы в отличие от нас работали.
— В случае победы основного претендента каких изменений нам ждать от в общем-то предсказуемого сегодня партнера во внешней политике? Последует разворот на Запад?
— Кемаль Кылычдароглу неоднократно говорил, что намерен выстраивать с Россией нормальные отношения, санкций никаких вводить не будут. Но также он много раз заявлял о том, что Турция — член НАТО, таковой и останется. При этом он неоднократно заявлял о необходимости вывода американских баз. То есть это такой умеренный националист, выступающий за светский характер государства.
— Значит, о судьбе масштабных энергетических совместных проектов нам беспокоиться не стоит?
— Ко всем проектам Кылычдароглу относится хорошо, кроме строительства в Мерсине АЭС «Аккую». Он и ранее заявлял о желании пересмотреть решения по атомной станции в случае прихода к власти, и сейчас говорит, что намерен создать специальную комиссию.
